Бессонница...

Я иногда среди бессонной ночи очень хочу в города моего детства - просто перенестись.Как птица. Или что-то бесплотное, вроде привидения.

Но посмотреть на них сверху, не спускаясь, дабы не ощутить разочарования...

Хочу заглянуть в окна своих друзей , одноклассников исподтишка,что бы они не заметили меня.

Не заметили моей седины,моих лет, моей тоски....Не хочу что бы они задавали мне вопросы - как я , что я , как устроился в жизни .
Чего достиг - или чего не достиг. Удачливо сложилась судьба - или нет. Просто не хочу вызывать в них жалости или наоборот - чувства зависти. Зачем это мне. И зачем это им?

Лучше пусть останутся в моей памяти - и я в их отблеском чего-то доброго и незапятнанного временем...

Погоцаем еще...

 Хватит, отковбоился. Полтинник, как-никак. Пора бы и остепениться.

...Это не я за себя так решил. Это жена такие речи выдает. Я-то бы еще погоцал... Но - увы...
 
  Шляп на гвоздь,"смит-вессон"  в ящик, патронташ на дальний гвоздь...

Сапоги на полботинки, пончо - на полупальто. Все поменяю к дьяволу.

  Галстук нацеплю, костюм поглажу...

Буду степенно наносить визиты, говорить умные вещи и рассуждать о политике.

Вилку в левой, ножик в правой.  В лицо не бить, а вежливо отстаивать свою позицию.

Друзей сохранить разрешено. Но обязали объяснить им в ультимативной форме кардинальные изменения моих социальных  установок.

То есть -  алкоголь неэлегантен. Мясо вредно. Курение укорачивает жизнь. Нецензурные выражения шокируют окружающих. Руки вытирают салфеткой, а не скатертью. В дверь стучат или звонят. Но не вышибают сапогом. Пепел стряхивают в пепельницу. И вообще - курят на веранде. Или на балконе. С разрешения присутствующих женщин

... Взял с буфета большую хрустальную вазу. Бесценный памятник детства глубокоуважаемой матери любимой жены.

Немного подержал в руках. Оценил филигранность работы. Нечаянно разжал пальцы. Оценил мелодичность звука падения вдребезги.

Снял с антресолей старую, обшитую потертой замшей флягу, емкостью с галлон. Слил в нее все, что осталось в бутылках после юбилея. Немного получилось... Закинул в мешок. Отправил туда же - большой кусок бекона , хлеб,соль и - что попалось под руку .

Тихонько прикрыл за собой дверь.

...Погоцаем еще...

Первые часы

Мои любимые детские игрушки были живыми.

Это животные нашего двора в деревне. Сколько себя помню вокруг - гуси,куры,собаки,кошки,поросята - что только возможно в Белоруссии.

Первый враг был кот - он спер моего любимого утенка (я даже голос этого утенка помню - он отличался от других). Удалось ли отомстить за него - не сохранилось в памяти. Скорее всего - нет.

А потом пошли кони. Мы все начинали работать очень рано в колхозе - лет с десяти. Ходили и приставали к бригадиру, чтобы дал хоть что-то делать во время летних каникул. Дядька был строгий, и говорить с ним без бутылки было тяжело. Воровали у родителей самогон, и относили ему. Он бурчал и матерился. Потому как взять нельзя - что потом с пацаном делать. И не взять - душа протестует. Так он нам по очереди одного коня давал на работу.

С ума сойти - как сейчас перед глазами!
- Голова до конской морды не достает, а уздечку надо набросить... Просить помочь стыдно, - засмеют.А конь все прекрасно понимает и издевается прямо над тобой. Головой мотает, задирает ее вверх. И норовит еще ногой врезать. Попадало - и не раз...

  Но со временем учишься всему.Начинаешь уже сено возить, еще чего,  все как большой. Заработок был в среднем рубль в день Сумасшедшие деньги! Принесешь в конце месяца зарплату матери, она тебе копеек пятьдесят выделит - миллионер!
Очень мне хотелось наручные часы. У всех друзей уже были.Но у нас семья большая, куда там. Умолял маму - хочу с получки купить часы, и все!!! Она говорит - сделаем так. У отца - отличные часы. "Восток". Авторитетные такие. Купи новые и подари отцу. А он тебе свои отдаст.

Я так и сделал.
Что потом  было! Просто переворот был... Отец врезал сразу стакан первача на радостях - и по всей деревне пошел рассказывать, и показывать, какие ему сын часы подарил.
Все завидовали.И укоризненно смотрели на своих оболтусов.
Часы тогда - большая роскошь были...

Из сибирских воспоминаний...

 Барак в сибирском городке - это что-то с чем-то.

  Во-первых - страшное количество клопов.

  Слово " клоп" вообще самое популярное в местном лексиконе... Вместе с ним обычно идет в дело весь ненормативный запас человека, это слово произносящего.
  Происходит это обычно  ближе к концу ледяной зимней ночи, когда насквозь продуваемые стены совкового зэко-строя уже выпустили наружу все тепло и сон ослабевает. А вместе с этим начинют ощущаться и укусы.

  Мудрейшее создание - клоп! Когда ты начинаешь ощущать резкий нестерпимый зуд и в бешенстве хлопаешь себя по чем ни попадя - его там давно уже нет. Он вгрызается в тебя на новом участке. Абсолютно безболезненно на данный момент...

  Кому-то надо встать, дровишек подбросить , да страшно неохота вылазить из своей, в полном смысле этого слова -  норы. Не только неохота, просто - жуть.

Ждем самого смелого. И вот кто-то подскакивает с матом-перематом к печке, кидает туда заготовленные чурбачки и плещет из бутылки соляркой прямо внутрь. Тут остальные начинают умничать - хату спалишь, идиот! Надо было щепок сначала или угли вчерашние раздуть!!!...

Герой пльюет на их расшатанные нервы и блаженно греется у начинающей делиться робким еще теплом  печки.
   Потихоньку барак прогревается и народ начинает выползать из под груд одеял, фуфаек и вообще не имеющего названия тряпья.

... Скоро на работу...

Ну, допустим, между нами все...

 Ну, допустим, между нами все порвато...
Все тропинки, все дорожки растоптато
Забирай свои паршивые игрушки
И больше - ко мне не приходи...

Такую песенку распевала одна дикой красоты девочка лет шестнадцати , которая раскатывала на раме моего велосипеда в 19....- короче до моей службы в армии.
   Юбка на ней была с ладошку шириной, груди что детские резиновые мячики в саду, а развевающиеся волосы вообще вышибали из меня остатки сознания и мешали рулить.

И тут она мне - Стой!
Торможу... На другой стороне останавливается милицейская желтая такая машина. По кличке  "луноход". Моя фея перелетает улицу, как на крыльях и вешается на шею вышедшему из нее здоровенному оперу. Сумрак, туман - я его внешность не очень разглядел.

"Луноход" уехал, Фея припорхала обратно. На мой немой вопрос простенько так отвечает - да это мой брат.
-Да? - говорю. Ну, ладно... А где он работает? - Так в твоем районе,вроде... Ну , что ж. И милиционер имеет право сестру иметь...

Проходят годы. Тружусь  в одном городке за широкой сибирской рекой. Ребята таскают швелера и другие железяки - готовят мне фронт работы. Я интеллигент. Я бригадир сварщиков. Мое дело - аппаратура и консультации с инженером, охрипшим от мата и того, что уже и матом-то назвать нельзя. Поэтому стою в сторонке и курю.

И тут чувствую жжение в  затылке. Оборачиваюсь - просто два ствола в меня воткнуты. Бывает у человека иногда настолько тяжелый взгляд...
Милиционер. Сержант. И просто сверлит глазами.

В Союзе, когда тобой Органы интересуются - это всегда ничего хорошего. При любом раскладе.
Быстренько прогнал в голове все последние пьянки и конфликтные ситуации, которых на Севере не счесть  и решил - подойти и спросить - чё надо? Не могу я в чертежах ковыряться, когда меня- вот так, "под колпаком..."

Подхожу к нему и вежливо  - вижу,мол - вы монтажными работами интересуетесь...
А он - прямо в лоб - Я тобой интересуюсь. Ну-ка, говори, где я тебя видел, и почему запомнил?

И тут эта песенка сама по себе у меня в голове - как вспыхнула. И девчушка с полненькими коленками, и волосы, заслонявшие тогда весь белый свет...
И я сам не заметил, как стал напевать - " ну, допустим - между нами все порвато..."...

Сержант аж на бревна опустился. Вспомнил!

... Ну -  потом обычный вариант, естественно. Звал к себе в отдел, но я вежливо перенаправил вектор в мой гостиничный барак за поселком.
- Оказывается, не пошла у него карьера на родине.Поймал жену на "горячем" с кем-то из начальства. Скандал, мордобой, развод...
Обошлось без суда - и то за счастье.
   Перевелся в эти вот края - и уже который год холостякует. Есть одна из вербованных, да боится повторения истории..

-  А сестренка? - Замужем давно, детишки...

Так и просидели мы с ним за бутылкой водки да воспоминаниями до позднего вечера.

...Ну, допустим, между нами все порвато,
Все тропинки, все дорожки растоптато...

Так-то вот...

Человек из "бымшего времени"...

Мы сидим с ним на на старой, расстеленой  под старой развесистой липой брезентовой палатке, сохранившейся с незапамятных времен. Немудреная закуска, початая бутылка самогонки и плоская жестяная банка из под халвы с крепким, но очень душистым самосадом.
Домашнего производства алкоголь, мягкий и немного согревшийся уже под ласковым весенним солнышком потихоньку начинает оттаивать душу и делать окружающий мир добрее и приемлимее ...

Дед сворачивает пожелтевшими пальцами цигарку и прикуривает от моей "городской" зажигалки.
- Ишь ты, какие делать наловчились. А я все-так спички люблю. И в зубах поковыряться, если что. Как раз всего два остались, так мне коробка надолго хватает...
- Это он так шутит. Зубы у него, семидесятилетнего  корча - в полном порядке. Пожелтели, правда, от махорки за столько-то лет. Но многие молодые могут лишь позавидовать...

Дед  Иван выпускает клуб дыма и хитро намекает:
- Ты что - вообще горилку вскипятить хочешь?Наливай!

  Самогонку он делает сам. И только для собственных нужд. Проращивает зерно, мелет его на старых жерновах у себя в кладовке, зачиняет  бражку в огромной старой бочке. Никакого сахара - невзирая на приставания  "слишком умных" или каких других советчиков.
Выстаивается она долго, недели три.

  Потом начинается самый важный этап. Дед ставит в бане довоенную еще печку-буржуйку и водружает на него огромный чугунок.
В него заливается с ведро браги и закрывается сверху другим - с отверстием для змеевика. Это труба такая, изогнутая в спираль и проходящая через метровой длины корыто. Для охлаждения. Если дело зимой - в корыто насыпается снег и процесс несколько ускоряется. Летом вода, которую надо часто менять.

  И следит за за всем делом сам - и только сам. Страждущие друзья-соседи могут лишь рассчитывать на малюсенькую "дегустаторскую" чарочку первача с "рукавом занюхать" и обязательно - очень похвалить. Иначе... - дед очень в это плане обидчив.
  Кульминация, это когда к чарке самого что ни есть первого разлива подносится подожженый клочек газеты и в ней вспыхивает синеватое, робко дрожащее пламя. Дед довольно крякает, гордо смотрит на окружающих и опрокидывает ее в рот.
 
  Наука...
Это вам не синхрофазотронами правительство дурить, выкачивая из него сумасшедшие деньги на разные бесполезные исследования. Тут по настоящему умная голова нужна...

... Закусив хорошим куском домашней колбаски и похрумкав цибулиной я достаю из кармана пачку сигарет.
- Закури,  дядька Иван!
Дед смотрит искоса, берет одну и рассматривает поверх очков. Недоверчиво нюхает, разминает в пальцах. Прикуривает.
- Да, хорошая цигарка... Только хлипкая больно. Мне таких штук пятьдесят надо на день-то . Разоришься в дым.
Тушит её аккуратно прямо в ладони и втыкает в трещину липовой коры.
- Нет уж, я своего...

...Солнце потихоньку начинает клониться к закату и по деревне разносится заливистый лай радующихся весне собак.
Видно приехал кто из городских своим помогать. Сейчас самая работа начинается - картошка, огороды...

- Ну, вставай. Пора и нам уже. Земля сырая - не застудиться бы..

Человек в подъезде

 Я его частенько видел - стоит, прислонившись к дверному косяку и нервно затягиваясь сигаретой.
Лицо обыкновенное, ничего особо выделяющегося. И одет без всяких вычурностей. Сказать - бомж - так их сразу заметно и легко определить ...... Следит за кем? Так очень уж место не "классическое" для таких дел - у всех на виду.
Где-то на третий раз решился и спросил - вы кого-нибудь ждете?
Человек вдруг по- хорошему так улыбнулся и попросил зажигалку - свою забыл, наверное...
- Нет -ответил, - я никого не жду. Не знаю, интересно ли вам это слушать... Просто в доме напротив когда-то жила одна девушка. Очень давно. Я точно знаю - нет ее уже на белом свете. И тоже давно...

  Я вообще-то далеко отсюда живу. И вашем городе уже лет двадцать как не был. Да вот - пришлось. Объект тут  моя организация курирует, так меня и прислали. Ну я и решил - дай загляну, по старой памяти. Просто взгляну на этот двор, пройдусь по скверу, где мы когда-то с ней гуляли...
И вдруг  несколько дней назад- мне показалось, что у меня галлюцинации начались! Я ее увидел! Бросился следом - а она вошла в автобус и  - все.
Ну не мог я ошибиться! Или совпадение какое...
Вот, стою в вашем подъезде каждый день после работы - вдруг опять увижу. Хотя и знаю - просто видение было...

Мы покурили еще, поговорили о погоде и я начал было подниматься  к себе. И тут меня что-то остановило. Я повернулся к нему и спросил - а как она выглядела.
- Да просто выглядела. Только волосы не по моде - длинные такие и заплетены в косу.
Меня как током шарахнуло.
- Стой, говорю - не уходи.
Я знал эту девушку. Я сам часто обращал на нее внимание, прогуливаясь поутру с собакой. Она жила в подъезде напротив где-то на втором или третьем этаже. Ну, уточнить-то не проблема...

Поднявшись быстрым шагом по лестнице я звякнул в первую попавшуюся дверь. Выглянула известная всей округе бабулька, очень большая любительница дворовых шахмат и свежих новостей. Расспросив ее, поднялся  этажом выше и позвонил еще раз. Мне долго не открывали, потом послышались легкие шаги и дверь распахнулась. Это была она. Точно она. В глазах стоял немой вопрос и я выговорил - там вас один человек ищет...

  Зачем я это сказал - понятия не имею.
Потом невпопад спросил - жива ли ее мама?
- Нет- ответила девушка, -  давно уже нет... А какой человек?
Я ей объяснил в трех словах. Она попросила минутку накинуть что-нибудь на плечи и спустилась со мной вниз.

  Мы вышли из подъезда - и я подвел девушку к ожидавшему у входа в мой дом человеку.
Они встретились взглядами и...
И я  понял -  мне пора уходить.
Теперь я им уже не нужен. Теперь они и без меня разберутся...

Ветер сгонял с асфальта опадающие листья
  и осень уже  потихоньку обнажала старые липы нашего милого и доброго  скверика..

Река судьбы

Река судьбы.
  Старик сидел на старой узловатой коряге и смотрел в спокойную енисейскую воду. В ней из-за низко плывущих облаков было темно и увидеть-то, в общем - ничего не увидишь. Поэтому, наверное и смотрел. Иногда хочется - смотреть, но ничего не видеть...

- Вот я тебе одну байку рассакажу... А может быль - как хочешь назови. Сам давным - давно услышал от одного прохожего ...

  Старик достал из кармана ватника портсигар, выловил оттуда папиросу и осторожно размял потрескавшимися и какими-то покореженными пальцами. Большим, с полуотрубленным неизвестно в какой переделке ногтем и средним. Указательного у него не было вообще - нередкое дело среди тех, кто всю жизнь работал плотницкое дело.
Прикурил.

- Я вот смотрю на вас, - и себя узнаю... Сам такой же жадный был. До баб, до работы... И деньгу искал зашибить - святое дело.
Раз пошел с ребятами в незнакомом месте шишку бить . Кедр в том году хорошо дал, урожайно. Немало уж собрали - пора бы к бараку, да и темнеет уже... Так нет - хочется наутро чтобы задел был - еще немного, еще...

  Стали вертаться - сумерки. В тайге это быстро. Идем, идем - нет реки.Твою душу... Заплутали. Что делать? Ладно - сентябрь на дворе, так мошка не так уж жрет, как летом. Но ночевать-то мы в лесу никак не рассчитывали и одеты были легко. И отошли-то от базы какой-то километр всего. А вот поди-ж ты..

  Все-таки решили - не дергаться почем зря а остановиться до утра там где мы есть. Чтобы не забрести вообще неведомо куда...
Быстренько понатаскали валежин, сушняка, наломали веток и устроили примитивный балаган. Ни от дождя, ни от ветра - так
для самоуспокоения. И уюта вроде бы...
  Кострище заложили - ять-те дам. До небес. Разлеглись вокруг, курим, орехи грызем - больше нечего. Даже чая не из чего сварганить. Да ладно - до утра-то потерпим. Зверя мы не очень остерегались - че ему до нас? Не весна поди... Да и не слышно о нем было в нашей округе. А вот человек шатался всякий. Но молодость - кого боится?

  Я уж собрался было совсем задремать и вдруг слышу - покашливает кто-то метрах в пяти от нас. У меня мурашки по коже. Вот - мы трое вокруг большой кучи углей, что остались от огня. За ними - темень непроглядная и в темени кто-то двигается вроде. Я ствол тихонечко приобнял так, вперед подвинул неслышно и курки оттянул. И резко перекатом - в сторону от костра. В темень да бурьян.

  И оттуда уже на всю тайгу как гаркну
- Стой, стрелять буду! -
Прямо будто я опять на фронте...

  Никого. Поовернул глаза в сторону костра - и обомлел. Сидит на корточках мужичок между моими товарищами и задумчиво так смотрит на угли, которые уже стали подергиваться сероватым пеплом, но тем не менее давали немало еще тепла.

  Мои орёлики проснулись и оторопело смотрят на незванного гостя. А он как будто их и не замечает - располагается себе в стороне потихоньку, мешок развязывает.

Потом подал негромкий голос:

- Да ладно тебе, вылазь из кустов-то! Тоже мне, геройский партизан... Чайку-то небось не откажетесь?
- Я тут мимо шел. Слышу, шебуршитесь, балаганите , а чайком-то так от вас и не потянуло. И ничем другим, чем нормальные люди вечеряют. Значит - вышли с пустыми руками, чтобы к вечеру вернуться. А не вернулись - значит не умеете... А оно мне надо, чтобы вы тут у меня под боком неделями блукали?

  Ну, так я себе и думаю, пойду - попью с вами чайку, погутарю... И на реку отправлю. Ту как раз метров сто. Вон - за тем корчом.

- Я, не веря своим ушам забежал за огромный вывороченный из земли кедровый корень и увидел, как прямо передо мною разлеглась красавица Ангара, которую мы и не надеялись отыскать до утра.

  Твою мать...

Вернулся, присел рядом. В жестяном чайнике пришельца от неимоверного жара в самом сердце кострища уже закипала вода. Человек достал из мешка мешочек с главным таежным богатством - черным чаем и насыпал без малого половину алюминиевой кружки , постоянной спутницы бродяг сибиряков.

  Залил кипятком почти доверху и накрыл чистой плотной тряпицей, которую тоже выудил из бездонной торбы.

Пусть попреет немного, настоится...

  Запах чая, разлившийся по тайге бы неимоверно чуден и приятен. Нам вдруг стало страшно уютно и тепло и совершенно никуда не хотелось идти, хотя всего лишь четверть час назад мы просто рады были бы поскорее вернуться в наш родной барак на берегу реки...


  После того, как кружка с чифирем обошла круг,одарив каждого из нас хорошей парой глотков
живительной энергии и тепла, пришелец достал мешочек с самосадом и закрутил здоровенную "козью
ногу". Прикурил от уголька, попыхтел. Ветра почти небыло, чтобы унести табачный дым и все
прочувствовали аромат"саморобного" зелья.

- Крепок, поди? - подал голос младший из нас.
- Да не так, чтобы очень - но есть немного... Да вы угощайтесь!

  Но мы не стали испытывать судьбу и закурили свой "Север", коего запаслись немеряно просто.
Остаться в тайге без еды да крыши над головой - куда ни шло. Но - без курева?!...

- А вы неслабо, хлопчики поработали - неслабо... На продажу небось - на Большую землю? И в
заимке, запасец - я видел, заходил глянуть, все ли в порядке. Только с солью вот у вас...

С солью действительно промашка вышла. Элементарно - забыли. И крепко поругались между собой на
этой почве, обвиняя по обыкновению один другого...

- Ну да ничего... Я вам отсыплю. Только вы ее экономьте. У меня тоже не очень...

  Слово за слово...Кто да откуда...
Получилось как-то, что мы о себе все бродяге выложили а он про себя считай -ни слова. Даже и как
зовут-то...
  Странно - но нам почему-то и не хотелось ничего такого о нем знать. Или не было нужды. Потому что
вот он весь - как на ладони. Что еще?

  Мужичок докурил,завязал котомку, поднялся как-то немного устало и, поблагодарив за компанию,
исчез в темноте.

  Мы отправились к бараку досыпать.
... Проснулись рано, но бодрыми и с каким-то необычно хорошим настроением.
Без обычных склок и переругиваний справили по хозяйству, что надо и пошли доколачивать шишку.
За нею должны были сегодня приехать и хотелорсь добрать еще хоть немного.

  Где-то к обеду затарахтел мотор.

  Скупщик из загот-конторы стоял в лодке во весь рост, оттопырив огромное пузо - точно буржуин из
карикатур про Мальчиша-Кибальчиша.

  С ним еще трое, в форме.
В нехорошей форме. В те времена появление таких людей - никому ничего хорошего не сулило...

  Документы они у нас проверять не стали - видно заготовитель предупредил уже. Но барак и обрывистый берег, на котором он стоял быстро ощупали цепкими и опытными глазами.
  От чая отказались.
Пошушукались со скупщиком и отправились прямиком от берега в тайгу.

Заготовитель проводил их взглядом и проговорил

- Я вам там с припасами еще и соли привез. Забыли -то небось? И газет вот тоже...
Наш молодой разинул было рот, но я на него так глянул, что он сразу осекся и пошел к лодке, где
стал поправлять и без того аккуратно уложенные мешки с орехами.

- Да не зыркай ты на него...- усмехнулся заготовитель.

- Знаю, что без соли не остались... И за Витька не беспокойся - это они так, для формы. Служба
такая...Пошарятся по кустам часок-другой, бумагу составят и - до следующего года...

Я молчал и старался не смотреть ему в глаза. Сказать мне было нечего, да и не хотелось...

- Витек давно уже здесь ошивается. Как с фронта пришел. Жена не дождалась, умерла. Детей в детдом
куда-то увезли. Искал, писал - все бестолку. А тут опять волна пошла - фронтовиков по лагерям
распихивать. Одного забрали, второго...

  Витек-то и не стал дожидаться этих синих - ушел в тайгу.
Никто толком не знает - где его логово. И я не знаю.
Вина-то за ним одна - не явился по повестке к следователю, вот и все. Но и этого на срок - с лихвой...

  По-большому счету и не нужен он никому. Захотели бы - взяли. Тайга, она хоть и большая да не
бескрайняя.

  Так вот - для протоколу, полазят, пошарятся...

И поди ж ты! И Берии давно уж нет, и собак вон в космос запустили - а эти все не никак от человека не отстанут...

Под вечер люди в форме вернулись с котомками полными осенних грибов. Мы их пригласили к
немудреной ухе и один, подойдя к лодке, вытащил из ящика литровую банку с удивительно прозрачной жидкостью.

- Нет, не спирт,-ответил он наши радостные восклицания, - но тоже ничего...

...Самогон был крепок до скрипа в зубах. Сразу стало как-то уютнее и настороженность в разговоре
постепенно исчезла.

Дохлебав горячее - закурили и полилась неторопливая беседа...

- Вы бы оставались ночевать - предложил я.
- Да мы бы со всем удовольствием - ответил за всех старший по званию.
- Хорошо тут. Да служба...

  Уже в темноте приезжие завели мотор и тяжело груженая лодка осторожно отчалила от берега.
Я обернулся было к бараку и чуть не свалился от неожиданности в холодную ангарскую воду.

  В метре за мной стоял вчерашний мужичок и тоже провожал взглядом отъезжающих гостей, которые
выбрались уже на середину реки и потихоньку стали набирать скорость.

- Ты это - зачем! Вдруг увидят! Ищут ведь...
- Да ладно...Увидят - так увидят... Разберемся.
- Лучше скажи... - газет он вам привез? Давненько я газетки не читал, с месяц поди...

Мы поделились с ним привезенными припасами, благо всего сейчас было вдоволь. Он же отдарил нас беличьими, на удивление хорошо выделанными шкурками. То-то жены, у кого есть - обрадуются.



Вот так и жил человек на реке. И сколько их таких по енисейским притокам да тайге ховалось от
тупой и жестокой тогдашней действительности?...

  Места-то здесь глухие, бесконечные, бессрочные...